Поправдзе, кед ми сцигло обвисценє же на мнє шор за тоготижньову колумну, нє знал сом о чим писац, бо єст тельо теми и подїї. На концу, одлучел сом писац о своїх проблемох и о тим же и того року од моря сом годзен коштовац лєм морску соль у єдзеню, а мало-мало, та на дружтвених мрежох налєцим на слики и видеа познатих и нєпознатих як уживаю при белавим престранству води. Морйо, як то крашнє звучи.
А вец ме, дзень после новосадского Кирбаю, вдерела нова тема – ляд. Наисце, тото цо за собу того 13. юлия охабела хмариска, „елементарна нєпогода“ нє адекватне слово же би ше описало стварну сцену и розмири шицкого цо за ню остало.
На щесце, тота хмариска заобишла Нови Сад, алє на своєй драги зa собу охабяла пустош: страдали поля, загради, хижи… Так же тоти упечатки дзелїм на основи упечаткох гевтих котри ше нашли на драги тей бурї. Пайташ котри однєдавно жиє у Србобрану, а одроснул у бреговитей часци Сербиї и напратрел ше на вшелїяки бурї, гварел ми же ше нїгда так нє злєкол як того 13. юлия кед видзел чарну хмару над його хижу. „Хмара, барз чарна, стала на два метери понад нас. Як кед би нас сцела прелїґнуц. А вец почало трескац. Горор филм, патрел сом през свой облак. И тоту слику чежко вируцим з глави“ – гуторел ми пайташ возбудзено даскельо минути после того як ше буря змирела. А у ствари, лєм пошла далєй нїчтожиц тото цо ше єй нашло на драги.
Хмара пошала ляд же би жем нє зродзела, розбивала облаки, ролетни, черепи, обивала фасади, охабяюци слики як после войни. Колеґа и приятель котри редактор польопривредней рубрики на Радию РТВ Войводини ютредзень ме наволал смутни, бо ше чул з людзми, парастами з Руского Керестура и Коцура. Мушел ми ше випоносовац, бо гвари же цешел тих людзох док му бешедовали як остали без шицкого цо пошали на польох. А вец кед претаргнул вязу, мушел з даким тото подзелїц, бо му було барз жаль.
И цо, поправдзе, повесц людзом котри на тих польох страцели часц маєтку? Порозбивани облаки, лєбо видзиравени кров ше можу ришиц досц швидко, алє тото цо ляд стлукол за лєм даскельо минутки, нєстало за тот рок. А кельо пенєжи, роботи и зною пошло же би ше тото польо зашало, и на концу – нїч од того.
Очиглядно же нашо предки кед пришли до Войводини, на тоту мочварну жем котру требало висушиц и направиц з нєй плодну ровнїну, мали цалком иншаки обставини, алє и климу. Велї ше подїї вязали за церкву и польо, параст з виру и молитву ишол шац же би го Бог вислухал и дал му родни рок. Благослов жита на Дзуря, багнїтки на Квитну нєдзелю, овоц на Преображениє, младе житко на Крачун… Параст и жем и нєбо вше були у вязи.
И нє знам чи зме у медзичаше страцели виру, алє зме гевту стару климу вшелїяк страцели. Миґрациї людзох нє таки проблем як миграция клими котра нам приноши вше екстремнєйши условия живота. На концу, пишем тоту колумну под уключену климу, док ми, пред поладньом указує же уж +33 вонка, а плановане +38 нєшка. Додам тому голєм +5 на асфалт. Пред 25 роками ше таки горучави нє могло анї задумац. Но, яки ґод да обставини, на парастови вше остава задаток кармиц других. А хто будзе кармиц параста?
Можебуц би, окрем нєба, попатрунок могол спаднуц и на осиґуруюци дружтва, же би чкода парастови була кельо-тельо менша. Алє и кед их держава нє спомина, лєм кед протестую и пред виберанками, требало би най им оможлїви же би таки нєсподзивани ситуациї цо лєгчейше пребродзели. Пре нїх и пре шицких нас.
Становиска висловени у тим тексту виключно авторово и нє вше одражую ушорйовацку политику новинох „Руске слово”.