Мале Селище нашому рускому народу дало и вецей як цо то мож задумац: Тиркайлових, Илькових, Палкових… Виросли зоз тей жеми дохторе, науковци, писателє, людзе шицких професийох, людзе у котрих ше можеме цешиц, пишиц ше же зме их познали и, єдноставно, буц им подзековни за найкрасши приклад як би требало жиц. У обисцу Павлини и Янка Тиркайлових, чийо ше польо ширело по беґель и теди салашом запатреним до Малого, та Велького Селища, народзени седмеро дзеци: Маря, Янко, Тереза, Михал, Веруна, Мелана и Фема.
З Марию, Марю, зме ше стретли тих дньох пред Крачуном.
Слава нєбесному Богу – почина вона, дакеди Тиркайлова, а оддавна Шимкова, уж и ґдовица Михала Шимку – шицки седмеро зме живи и здрави кельо то уж роки допущую.
Повирастали и як хмари ше шветом розишли. И нїґда, алє нїґда, нє забували на роки одрастаня, на Тиркайлов салаш и родичох котри уж давно спочиваю сном праведнїкох.
ПОСЛЕ РАЧКОВАНЯ ШЕ УЧЕЛО РОБИЦ
– Ми од родичох, Павлини и Янка, перше научели робиц. Перше тото цо мож було робиц такой после рачкованя, а вец вше вецей, та и пред швитаньом и до позней ноци, по змерку! Робели шицки, без санованя и винїмкох. Знало ше цо кому шлїдзи, знало ше же шицким устом треба и муши буц хлєба. Ми були щешлїви и радосни кед зме тому допомогли, хто кельо знал и мал часу. Тримало нас буц вєдно, почитовац шицких, любиц и свойо и цудзе, и буц подзековни найлєпшим родичом на швеце на тим цо нам дали – приповеда з цихим, алє ясним гласом Маря Шимкова.
– До мойого родного Керестура сом ше врацела после двацец двох рокох у Канади. Живот так накладал, пошли синове, та и мац за нїма. Нє могла бим их самих лєм так препущиц цудзини кед бим ше нє прешвечела же знаю цо робя. Вец сом то и сама похопела, а Керестур вше бул мой дом, од колїски. И наисце нє розумим на цо ше скаржа мойо познати и менєй познати. Валал преполни з краснима и ище красшима хижами, обисцами. До фризерки ше, як и у швеце, мушиш наявиц, месарох єст, и то добрих, полни тарґовини шицкого – приповеда наша сообешеднїца, а вец ше враца на часи кед ше дзивчела.
– Я ше перша од нас одала, за Михала Шованя, Шимкового. Було то давно, вера же гей. Михал бул ґазда, робело ше вельо, кельо требало, а вше вецей требало и мушело ше. Озда и часи таки були. Так нам и хлапци, синове, сциговали. Мижо, Михал, перши, вец Елемир и наймладши Владо. И на нїх требало думац – гвари вона.
Шимково робели вельо жеми и Маря добре памета же у їх шопох, под закрицом, уж теди, седемдзешатих рокох и скорей, було трицец три машини. Руки нє можу постарчиц шицко, а требало.
– Добре паметам, предлужує Маря – кед ше у дутяну куповало маджун зоз ґайби, з ножом резани, а на деки. Нє куповало ше розкошно, а шицки мали. Ша, гвари Маря, и тераз знам як то було масни папер од маджуну олїзац, же ше хлєбичок и скоро шицко друге доставало у троуглових, закруцених штаницлох, олєй у фляши, витрион…
Памета и нє забува часи кед ше учело на патки при облаку, при шветлосци, кед скоро нє мож було видзиц далєй од власних пальцох.
З часом, цо пре струю, цо пре инше, скоро шицки салащанє попреходзели до валалу. Були задовольни, бо до школи було блїзко, а и дружтва у валалє було вецей.
– Паметам, кед сом уж була одата за мойого Михала, же наднїчаре любели присц до нас. Ми на нашо поля ишли на кочох, та и вони з нами, нїяк пешо. Знало ше вше – и од кеди, и покля ше роби. Шора мушело буц и було. Ми у валалє, ище у оца, мали перше целє котре було зоз штучного нашеня, семена як людзе на валалє гуторели. Яй, яке то було вельке, а тераз то каждодньове, нормалне, лєм статку у Керестуре вецей нєт.
Паметам и кед зме кухню, а була наисце велька, облїпели зоз цегелками, цифрованима. Цешела сом ше як сом лєм знала – приповеда собешеднїца о шицким, та и о тим як ше родичи цешели у нїх, бо шицки були добри школяре.
ЗА ДЗЕЦМИ ДО КАНАДИ
– До Канади сом пошла до своїх дзецох, перше чувац дзеци, же би синове и нєвести мали помоц кельо лєм им требало. Вец уж и унучата нє були манди, та ше и я почала „окруцац” за даяку роботу, та так и почало. И у валалє док сом була, ишло ми од рук шиц и скравац. Аж сом и диплому од „Баґатовей” фабрики машинох достала. Там сом шила защитни шмати и наисце ми ишло. Уж нєодлуга, озда и як сом язик звладовала вше лєпше, престала сом робиц на машинох, та сом лєм контроловала и надпатрала других роботнїкох. Робела сом и у Доме за старих, перше у єдним, а вец у другим. У нїх доми менши, найвецей єст двацец хасновательох, та ше могло робиц точно так як требало и як хаснователє то заслужели.
– Но, гвари Маря Шимкова, сцигли и роки кед сом уж нє нужна анї дзецом, анї унуком, а и якуш социялну пензию сом достала.
Керестур вше бул место за нашо сходи и врацаня, а з нашей фамелиї нас єст и у Америки, и у Нємецкей, Канади и цо ци я знам дзе шицко нє. Врацела сом ше ту дзе перши крочаї направени. На мире дихам, вшадзи мам своїх, познатих и сушедох, та и днї преходза преполни стретаньох и збуваньох.
БЛАГОСЛОВ КРАЧУНСКИХ ШВЕТОХ
– Ютре вилїя! А паметам, були зме дробнючки Тиркайлово кед нас учели шпивац, и як нам торбички з домашнього платна ушити вишели по колєна. Походзели зме по шицкей родзини, по сушедстве и нїґда нам нє було жимно, ша радосц нам моци и дзеки давала! Нє зашпивали ми теди вельо, будзи Маря скрити памятки, орехи, яблуко ту и там, помаранчата анї нє було, а дзе чоколадки! Лєдво зме чекали поодкруцац цукрики у златку и засладзиц ше, та место нїх на крачунчок замотац кукуричаночки наштригани.
А вец зме подрастали, аж тоти Вилїї паметам! Валал гучал зоз шицких концох, вельки дружтва, а кажде шпивало як найкрасше знало… И як ше у дакого вишпивало и винчовало, вєдно ше пошло до всеночного, а у врацаню заш зоз шпивом и колядами. Наисце було прекрашнє. То нєшка нє мож анї преприповедац. Благословени зме були же зме у таким виросли. Кед би ше голєм на хвильку врацело…
ЄСТ НАС И ИЩЕ, И ВЕЛЬО
Михал, наш найстарши син и його супруга Иринка маю Здравка и Мирослава. Младши син Елемир и його Фемка нам подаровали Ивана, Андрия, Оленку, Ана Марию и Давида. Владо, наймладши син, и його супруга Славка маю Антонию и Алека. Кед бизме ше вєдно зишли, заш би було полне обисце шмиху, радосци и вешеля.
